Портрет
Едва ли не самый главный жанр любительской фотографии — портрет. Это обстоятельство обусловлено жизнью. Вспомните, как сами когда-то в нетерпении танцевали вокруг вооруженного фотоаппаратом человека с криком: «Сними меня!»— или, наоборот, страдали от стеснения, не имея сил попросить, чтобы он и на Вас обратил благосклонный взгляд. А тот не замечал либо делал вид, что не замечает.
Вспоминайте, вспоминайте! И будьте снисходительны к тем, кому не хватило внимания.
Другая беда, если тот или та, кого Вы хотели бы запечатлеть, склонны к уничижению нашего самолюбия. «У меня этих художников вон сколько!»— ответила мне как-то встречная красавица, снимком которой можно было, казалось, порадовать все последующие поколения (я тогда только начинал заниматься фотографией и заблуждался относительно своих способностей осчастливить человечество). И она показала — сделав это так выразительно, что у меня на полгода пропала охота подходить к красивым девушкам с добрыми намерениями. Позже я понял, что должен быть ей признателен за то, что она научила меня не поддаваться поверхностному впечатлению, а стараться заглянуть под оболочку и пытаться различить внутри нее интересного человека. Когда-то давно, когда я работал в театрах, один зритель заметил мне с досадой: «Конечно, тебе хорошо: ты снимаешь звезд». Эта рецензия помогла мне расстаться с театром (хотя тот уход затянулся на десятилетие).
Должен заметить, что фотографировать артистов не легче, а подчас труднее, поскольку, в отличие от «простых людей», актеры и актрисы гораздо более ранимы. Там, где обычный человек расцветает от обращенного к нему внимания, артист в панике ищет в себе (и находит) «зажим», мгновенно превращаясь в комплексующего невротика, раскрыть которого становится нелегко.
Как-то я договорился о встрече с очень известной артисткой театра и кино. Мы должны были начать работать над ее портретом. Обычно я условливаюсь о 2-3 сеансах, но обещаю, что будем встречаться до тех пор, пока оба не останемся довольны результатом. Нередко удается достичь успеха с первого же захода, но иногда, как теперь говорят, «не катит». Тогда наше общение продолжается, как я шучу, до полной ненависти (такое возможно и на самом деле). И вот, придя на рандеву (у мостика) минут за 12 до назначенного срока, вижу Ее в окружении мужичков из очереди к пивному ларьку (в те времена стоять за пивом приходилось в лучшем случае три четверти часа). Будучи человеком настоящей старой культуры, Она побоялась опоздать и пришла еще раньше меня. Опознавшие знаменитость любители «жигулевского» (другого пива тогда не было) обступили Ее и по-свойски принялись объяснять, как Ей следовало играть в том или другом фильме. Для большей убедительности некоторые дергали Ее за платье, а потому мое вмешательство было похоже на драку. Наконец удалось вырваться из рук признательного народа, но вместо съемки пришлось заниматься в мастерской противошоковой терапией. Через час с Ней можно было разговаривать (мы даже выпили водки), но работы не получилось. А больше Она не пришла (понятно, что тот эпизод произвел достаточно сильное впечатление). Примерно через год Ее не стало, и в архиве театра осталась плохая фотография напряженной немолодой женщины. Сделать настоящий портрет, адекватный Ее блистательному таланту, мне не удалось.
Сию новеллу привожу здесь для того, чтобы помочь читателю выработать ответственное отношение ко всему, что сопровождает портретную съемку. Каждая встреча с человеком, которого Вы намерены фотографировать, неповторима, а результаты этих встреч невозможно реконструировать. Что упущено, то упущено навсегда-Грубо говоря, портретная съемка складывается из замысла (который следует из Вашего понимания характера пришедшего к Вам человека), работы со светом, а также из «провокационной режиссуры».
Что касается светописи, это невозможно преподать скоренько и заочно. Дай любезному моему читателю такая наука пока без надобности. Чтобы обрести в ней опыт, необходим павильон, оснащенный специальными светильниками (ценою приблизительно в тысячу долларов каждый), коих хорошо бы иметь от четырех до семи (можно и больше), и сменными фонами. Опытный фотограф-портретист способен выкрутиться, используя «что Бог послал», но начинать учиться азбуке нельзя иначе как в «академических» условиях. Что делать? Мне кажется, в данном случае надлежит «следовать естеству».